SOCIOdocДокументальная социология

За каждым инспектором закреплена школа и прилегающая к ней территория. Присутствие в школе такого сотрудника позволяет своевременно оказывать необходимое правовое воздействие на несовершеннолетних, попавших под негативное влияние или склонных к совершению правонарушений. Анализ итогов их работы показал снижение противоправной активности со стороны учащихся школ. Наметились также тенденции к общему оздоровлению криминогенной обстановки и на территориях, прилегающих к школам.

Последний этап, который я рассмотрю – это этап профилактики рецидива. Очень важно понять, как следует воздействовать на подростка, который вопреки всем мерам профилактики все же совершил преступление. Следует ли применять к нему все меры наказания, или целесообразнее продолжать воспитательный процесс. Постараемся ответить на этот вопрос путем рассмотрения моделей правосудия по делам несовершеннолетних.

1. карательная модель – самая распространенная модель в мире. Под карательным правосудием подразумевается широкая идеологическая база, которая отдает предпочтение наказанию в виде лишения свободы и меньше уделяет внимания реабилитационным задачам. Помещение подростка в воспитательную колонию затрудняет и практически сводит к минимуму задачу его перевоспитания. По данным исследования[19], несовершеннолетние заключенные – самая беззащитная и бедствующая часть тюремного населения. Унижения, издевательства, избиения, изнасилования – повседневная реальность учреждений для «малолеток». Криминологам хорошо известно: чем в более раннем возрасте человек оказался в закрытом учреждении, тем больше вероятность того, что он станет рецидивистом, тюремным долгожителем, человеком, обреченным на «вечное» изгнание из нормального человеческого общества.

2. терапевтическая модель. Согласно этой модели преступное поведение рассматривается как симптом скрытых нарушений, при этом природа и серьезность преступления сравнительно менее важны, чем обеспечение терапевтических услуг для исцеления этих нарушений. Преступление не рассматривается само по себе, оно является знаком нарушения процесса социализации. Вмешательство компетентных органов должно исправить это социальное отклонение, применяя методы, адекватные личностным проблемам и нуждам молодого правонарушителя. Таким образом, терапевтическая модель не признает функцию наказания и даже как бы оправдывает правонарушителя, сводя до минимума его ответственность за правонарушение.

Оценивая эти две модели осуществления правосудия над несовершеннолетними можно мягко сказать, что они и в практическом и в концептуальном плане не совершенны.

3. модель восстановительного правосудия. Эта модель стремится бороться с преступностью, привлекая внимание к ущербу, возникающему при совершении конкретного преступления и придавая первостепенное значение компенсации в пользу жертвы. Восстановительное правосудие делает акцент на необходимости активного вовлечения жертвы, общества и правонарушителя в процесс, в центре внимания которого находится осуждение правонарушителя, принятие им ответственности и возмещение ущерба от преступления. Понятие «ответственности» здесь означает то, что вы понимаете, что совершили аморальный поступок и готовы сделать все необходимое, чтобы исправить это. При этом правонарушитель находится не на обочине процесса, а активно принимает участие в своей судьбе. Главная ценность, которой придерживается восстановительное правосудие, заключается в сбалансированном учете нужд правонарушителей, жертв и общества, как трех клиентов системы правосудия.

Восстановительное правосудие – это довольно эффективная, по моему мнению, модель, но все же она может быть применена не ко всем несовершеннолетним правонарушителям. Следовательно, встает следующая проблема: как предотвратить повторное попадание на преступный путь подростков, которые были лишены свободы.

По закону, условия содержания, питание, правовое положение для несовершеннолетних заключенных должно быть значительно лучше, чем в учреждениях для взрослых, но как я уже говорила выше, реальность этому не соответствует. Осужденный подросток живет в мире, где практически нет свободного личного времени, как нет и возможностей для проявления чувств, желаний и стремлений, которые были доступны детям на воле. В зоне все ограничено: ночь в общих комнатах на 15-30 человек, подъем и отбой по звонку, передвижение по территории колонии строем от одного здания к другому, работа и учеба, культурно-массовые мероприятия. Воспитательная колония – это полное отсутствие всякой приватности, даже естественные физиологические потребности заключенный вынужден, как правило, отправлять на виду у других воспитанников.

Но даже такие трудности не сломают заключенного, если он будет уверен, что его ждут, о нем помнят его родители и родственники. Однако по доле тех, кого ждут дома после освобождения, они сравнимы разве что с пенсионерами-рецидивистами: по данным исследователей[20], после двух (в среднем) лет пребывания за решеткой, большая часть воспитанников утрачивают связь с родителями. Это зачастую происходит потому, что колония, где подросток отбывает наказание, находится далеко от его дома. В этой связи важно оказать помощь родственникам заключенного, чтобы они могли к нему приехать на свидание, прислать посылку, встретить. Еще бы хорошо помочь им понять душевное состояние освободившегося. Близкие заключенного, как правило, не имеют даже примерного представления о послетюремном синдроме и, соответственно, о том, как им надо себя вести с вернувшемся из мест лишения свободы и чем ему можно реально помочь в первых шагах к свободе. В некоторых учреждениях, для решения проблемы послетюремного синдрома, работают «Школы освобождающихся», где осужденным читают лекции об их правах после освобождения.